Свобода слова стала за последние несколько месяцев одним из центральных вопросов национальной политики Украины. С момента избрания президентом страны пророссийского кандидата Виктора Януковича в феврале этого года, условия работы СМИ стали объектом всеобщего внимания. Сегодня на Украине наблюдается просто необычайный подъем движения за свободу прессы. Последняя из появившихся на этой волне организаций, Stop Censorship, говорит о ней всеми возможными способами: хэппенингами, художественными перформансами, гражданскими петициями, кампаниями в прессе и т.д.
Здесь нужно сказать, что украинские журналисты очень ценят свою свободу, приобретенную лишь после отставки Леонида Кучмы. Эти чувства доходят до того, что малейшее неуважение к журналисту или давление на главного редактора сразу же вызывают бурю на первых полосах некоторых газет. Тем не менее, эта бдительность крайне важна в тот момент, когда цезура вновь поднимает голову. Так, украинские телекомпании «ТВи» и «5 канал» (знаменитые своей резкой критикой нынешней власти) рискуют в будущем потерять те вещательные частоты, что им удалось получить в январе 2010 года.
За последние несколько месяцев информационный плюрализм стал сходить на нет, тогда как в стране было отмечено значительное увеличение числа нападений на журналистов (ни один преступник так и не был пойман). Сергей Андрушко («СТБ») и Сергей Кутраков («Новый Канал») недавно на собственном опыте испытали на себе железный кулак властей несмотря на видеозапись, где ясно видно, что они всего лишь пытались исполнить свой журналистский долг. Если тенденцию не удастся остановить, все может закончиться возвратом системы в прежнее состояние. Политический аппарат ведет активную борьбу за то, чтобы вернуть себе контроль над информацией. В какой еще стране возможно, чтобы глава спецслужб Валерий Хорошевский был также владельцем нескольких телеканалов (через компанию «Интер»)? Связи между окружением президента и СМИ становятся все прочнее. Так, если президент оказывается не в самом выгодном свете (например, когда во время церемонии на него падает венок), большая часть телеканалов отводят в сторону камеры (о чем как раз таки говорили журналисты «СТБ» и «1+1»). Что еще более важно, критики политики нового правительства в СМИ становится все меньше, а лидеры оппозиции постепенно исчезают с голубых экранов.
При всем этом, в сравнении со своими ближайшими соседями Украине, в общем-то, не за что краснеть. Украинская пресса в целом выглядит гораздо более динамичной и свободной чем в России и Белоруссии. Журналисты здесь не попадают в тюрьмы и не боятся получить пулю в лоб на выходе из редакции, как это было в Москве.
Тем не менее, атмосфера беспокойства и страха в Киеве все же присутствует. Многие журналисты опасаются ущемления их свободы и возврата к старому режиму. За последние пять лет они распробовали вкус (пусть и неидеальной) свободы слова и больше не хотят от него отказываться. Они отстаивают права своим оружием: всеобщим взаимодействием и максимальной освещенностью проблемы в прессе.
Тем временем власти пытаются убедить всех сохранять спокойствие. Они говорят, что эти свободы еще никогда не были так широки, обращая особое внимание на большое число существующих СМИ и их полную свободу действий.
Таким образом, суд над убийцами Георгия Гонгадзе, который должен начаться еще до конца этого года, станет своего рода проверкой заявлений властей. Если им нечего скрывать, они дадут правосудию спокойно делать свою работу и разобраться в деле генерала Пукача, которого обвиняют в том, что он лично задушил журналиста десять лет назад. И, возможно, мы узнаем, кто приказал военному избавиться от репортера. Если же процесс будет идти за закрытыми дверями (разумеется, по соображениям «национальной безопасности») и завершится простым приговором исполнителям, стремление новой власти отстаивать свободу прессы будет выглядеть совершенно неубедительным.
Жан-Франсуа Жюльяр (Jean-François Julliard), Франция
